«Цвет района для меня – зеленый.
Время года – весна»

Мы переехали ближе к осени 1967 года в новый, только что сданный дом № 25 по улице Серафимы Дерябиной с папой и мамой.

Школ поблизости не было, меня приняли в 11-ю, во 2-й «г» класс. Ходить было далеко, да ещё и четная сторона Белореченской только строилась, кругом были вырыты котлованы под дома, и они, почему-то, не были огорожены. Ходили через стройку, в резиновых сапогах; около входа в школу стояло корыто с водой, где мыли сапожки.

На пустырь, что на углу Белореченской – Посадской, откуда-то привезли несколько грузовиков камней. Мы, будучи весьма любопытными, после школы рылись в этих кучах и находили интересные камни: куски яшмы и мрамора частично отшлифованные, маленькие кусочки змеевика, а самые удачливые – даже кусочки малахита, кристаллы горного хрусталя. У всех под кроватями дома стояли обувные коробки с этим богатством, тщательно охраняемым от родительского глаза. Но, увы, многое было выброшено на помойку во время уборки. Сколько слез было пролито...

В булочной на Белореченской, где покупали горячие вкуснющие пирожки с повидлом за 5 копеек (продавец их вкладывала в коричневую бумажку), стояли на витрине стеклянные шары с конфетами. И особенно чудесным и недостижимым был шар с толстым шоколадным ломом...

С соседями жили дружно. Знали всех, кто жил в нашем подъезде, и из других подъездов тоже многих знали. Бывали у всех этих соседей в гостях, у кого-то даже на даче. Мама пекла пироги, и на запах стекался едва ли не весь подъезд. Двери на замок не закрывались, самое потайное место для ключа – почтовый ящик, который тоже не закрывался. Воровства не было. Уходили из дома, даже мысли не возникало закрыть форточки. Как-то захлопнула дверь, а ключ оставила дома. Родители уехали в гости. Мне уже в одной из квартир готовы были предоставить ночлег, но ловкий сосед, отчим подруги, залез в квартиру через форточку и открыл мне дверь.

Во дворе росли только оставшиеся от леса сосны. Земля была каменная. Завезли землю с садов, которые сносили, сами посадили саженцы: яблоньки, рябину, сирень, кусты. Каждую весну вся женская часть населения старательно засаживала все газоны цветами. Сами превратили двор в сад.

Помню, что на улице было тепло. Первый фильм, который мы там смотрели – «Сокровища пылающих скал». Радости-то было, когда кинотеатр открыли! Да ещё напротив нашей школы! Сиденья в зале были деревянные, красного цвета, а самый козырный ряд – 13-й, перед ним был широкий проход. Нашему классу на субботниках почему-то доставалась уборка территории около трамвайной остановки «Буревестник». А там на лужайке ещё и коровы из Цыганского посёлка разгуливали.

За Волгоградской, если идти от нашего дома по Серафимы Дерябиной, начинался лесопарк. Зимой ходили туда на лыжах, надевали их сразу за домом.

Ходили кататься на карьер, скатывались с горы прямо к забору сада. Летом тоже ходили гулять в этот парк, проходили мимо каких-то садов, потом их снесли.

Было несколько красиво обустроенных родников, набирали воду или просто останавливались попить.

Как-то в поисках купавок забрели на болото, но были не одни, с отчимом подруги. Болото было настоящее, а не просто кочки. Оно всё колыхалось, идти можно было только со слегами. Прошли по краю. Сейчас там микрорайон Академический. Сады долго ещё были в районе Ясной-Волгоградской и там, где начиналась улица Чкалова.

Был парк в районе Ясной, вроде бы назывался Собачьим, но я туда не ходила.

Бывали и в парке Чкалова, но это позже, в 80-е, когда я уже жила в том районе. В парк этот ходили гулять с сынишкой; летом устанавливали аттракционы, и не только детские; любили брать на прокат педальную машинку, и сын катался по автодрому (был такой заасфальтированный участок в конце парка). Там же была сцена со скамейками, где проходили концерты, посвящённые Дню района. Дети лазали по самолёту, установленному в парке, купались в фонтане (сына в фонтан не пускала). Зимой ходили с ним в парк вешать самодельные кормушки для птиц.